the human behind.
Мли-и-ин.. *заметно нервничает* Оживили, называется, перса... Он же теперь засыпать не собирается! Он же меня расцарапает, оживая... Вот так бы и убить, право слово.. Нечестно же!
ЗЫ Отсутствие комментов не из-за того, что это могут поименовать "надуманной депрой". Просто...
... Отчаянно поджимает ноги, обнимая колени локтями, а перед глазами всё толкутся ненужные, неправильные, беспокоящие - сцены последнего разговора.. Пусто. Багровое пятнышко на подоконнике и легкий след на самом стекле. У отражения в комнате-которой-нет ясно видно, как часть брови слиплась от засохшей крови, запала в грядущий шрам.
И - ничего. Ни движения. Резкое молчание, резкое из-за того, что приходится на каждой секунде затыкать так и рвущийся с губ слепой, убийственно-отточенный монолог. Вот только внутренний монолог, с потрясающей холодностью и цикличностью именующий себя идиотом - не заткнуть никак.
Холодно... "Молотом звуки расколоты,
Тихо влачу покаяную голову - в дар палачу" - отзывается безжалостно память.
Поежиться, отмечая, что, вроде как, температура в комнате не менялась. Кожа впитывает мертвенность воздуха. Глаз, янтарный, болезненно нечеловеческий - впитывает немой крик с одноименной картины на стене... Пустота. В комнате ничего не меняется и не собирается меняться.
Через пару часов картина всё та же...
Через ещё два время-место действия, пожав плечами, перемещается в подвал.
Белые стены... Светло. Знакомо и зло. По полу, прикинувшись сквозняком, гуляет холод, и забирается в душу...
ЗЫ Отсутствие комментов не из-за того, что это могут поименовать "надуманной депрой". Просто...
... Отчаянно поджимает ноги, обнимая колени локтями, а перед глазами всё толкутся ненужные, неправильные, беспокоящие - сцены последнего разговора.. Пусто. Багровое пятнышко на подоконнике и легкий след на самом стекле. У отражения в комнате-которой-нет ясно видно, как часть брови слиплась от засохшей крови, запала в грядущий шрам.
И - ничего. Ни движения. Резкое молчание, резкое из-за того, что приходится на каждой секунде затыкать так и рвущийся с губ слепой, убийственно-отточенный монолог. Вот только внутренний монолог, с потрясающей холодностью и цикличностью именующий себя идиотом - не заткнуть никак.
Холодно... "Молотом звуки расколоты,
Тихо влачу покаяную голову - в дар палачу" - отзывается безжалостно память.
Поежиться, отмечая, что, вроде как, температура в комнате не менялась. Кожа впитывает мертвенность воздуха. Глаз, янтарный, болезненно нечеловеческий - впитывает немой крик с одноименной картины на стене... Пустота. В комнате ничего не меняется и не собирается меняться.
Через пару часов картина всё та же...
Через ещё два время-место действия, пожав плечами, перемещается в подвал.
Белые стены... Светло. Знакомо и зло. По полу, прикинувшись сквозняком, гуляет холод, и забирается в душу...